Любимица всех душанбинских неформалов, и не только - Наргиз БАНДИШОЕВА и сама не всегда помещалась в серой реальности. Слишком яркая, она сгорела в том возрасте, с которого многие только начинают жить.

«Готовьтесь. Скоро будет свадьба», - сказала Наргиз Бандишоева родителям, собираясь на день рождение близкой подруги. В последнее время она работала в бешеном ритме, сутками пропадала в студии, записывала новые песни. Все вокруг просили поберечь себя, но она будто торопилась успеть сделать, как можно больше в своей творческой жизни…

В тот осенний день Наргиз выглядела уставшей и перед выходом из дома показала родителям руками крест: «Все, хватит. Это конец». Наргиз обещала, что после фестиваля «Шире круг», куда она должна была поехать через три дня, ее творческая карьера закончится. «Готовьтесь», - сказала она еще раз и ушла…

Ночью в квартиру Бандишоевых позвонила знакомая из «Кара-боло». Отец и брат тотчас поехали в больницу. Долго надеялись, что произошла чудовищная ошибка. Но едва врач приоткрыл белую простыню - все надежды рухнули. Под ней была Наргиз. Возвращаясь по варзобской трассе после дня рождения подруги, машина в которой ехала Наргиз и ее друзья столкнулась с автобусом. Наргиз скончалась на месте.

Когда ее брат приехал на место аварии, он нашел там только один туфель сестры…

Уже почти двадцать лет мать хранит его, как святую реликвию в комнате дочери.

Зарождение звезды

Наргиз не могла не стать певицей. С детства она росла в творческой атмосфере. Отец – известный композитор – Хукуматшо Бандишоев, песни на его музыку исполняли многие именитые таджикские музыканты. Естественно в доме всегда звучала хорошая музыка мировых и советских исполнителей. Еще совсем ребенком Наргиз с большим интересом слушала знаменитые мелодии. Поэтому, когда встал вопрос выбора школы для шестилетней Наргиз, вся семья пришла к одному мнению: отдавать только в музыкальную. Наргиз поступила на класс фортепиано. Отец взял контроль над учебой дочери в свои руки. Каждый день маленькая Наргиз по несколько часов проводила за инструментом, иногда, устав работать, она засыпала прямо на клавишах. Кроме того, уже тогда она начинала пробоваться в качестве певицы. Результат не заставил себя долго ждать: в семь лет Наргиз впервые выступила на большой сцене и имела хороший успех.

Несмотря на испытание сценой и публикой, Наргиз все же оставалось очень пугливым и странным ребенком. Ее мама – Бунафша Бандишоева каждый день провожала ее в школу и забирала домой. Наргиз не любила ходить по улицам без сопровождения. Но как-то раз, она вдруг решила поехать к матери на работу - в магазин «Гулистон». Мамы на работе не оказалось, и Наргиз отправилась домой. По дороге заблудилась, зашла в детский сад, в который когда-то ходила ребенком и тихонько села в беседке. Родители в поисках дочери подняли на ноги всех друзей и родственников, потом обратились в милицию. Но вечером воспитательница детского сада привела Наргиз домой в целости и сохранности. Девочка спокойно сидела в беседке до тех пор, пока ее не нашли сотрудники детского сада.

Беспокоится за Наргиз мать начала еще до ее рождения. Дело в том, что, будучи беременной, Бунафша Бандишоева попала в серьезную аварию. До сих пор у нее остались следы после той трагедии, и она до сих пор вспоминает, как люди вокруг убеждали ее избавиться от ребенка, так как автокатастрофа могла не пройти бесследно для младенца. Но тогда все обошлось: Наргиз родилась здоровой и крепкой. Ровно через 25 лет, уже без мамы, Наргиз погибла в такой же катастрофе…

Расцвет

В 1989 году Наргиз – студентка пятого курса института искусств была уже почти сформировавшимся исполнителем. Стильная во всем: начиная от выбора музыки и заканчивая собственным внешним видом, Наргиз не могла оставаться незамеченной. В конце 80-х в стране был жесткий дефицит хорошей одежды, и Наргиз была вынуждена буквально терроризировать свою маму, чтобы она доставала ей модную одежду «из-под прилавка». Она выражала свой внутренний богатый мир внешним видом. И не только. Первая победа пришла к ней в тот же год: в конкурсе «Дебюты молодых», на котором она выступила со своей знаменитой песней «Лайлаик» (Колыбельная), Наргиз заняла безоговорочное первое место. Песня была на шугнанском языке, конкурс был не международным, но вскоре эта мелодия разошлась по всему городу и молодые матери, даже не знавшие языка, подпевали Наргиз у своих колыбелек. А когда, через два года, эта песня прозвучала в эфире государственного канала, в Наргиз влюбилась вся республика.

Конкурс «Дебюты молодых» стал отправной точкой ее блестящей карьеры. После того, как Наргиз познакомилась с широкой публикой, ее захотели увидеть у себя на сцене во многих республиках бывшего Союза. Вслед за дебютом Наргиз едет в Киргизию, на конкурс «Иссыкуль-89» и снова победа – за неординарную манеру выступления и божественный голос Наргиз получает статус «Мисс Иссыкуль-89». Затем приглашение на конкурс в Юрмалу. Яркая сценическая жизнь Наргиз била ключом. Но голова не кружилась: Наргиз оставалась ровной ко всему, что происходило вокруг. Впрочем, нашлись те, кому не давал покоя ее взлет: на конкурсе в Юрмале Наргиз вышла на сцену, приготовилась петь, но ее музыка так и не зазвучала. Кто-то украл запись ее песни. Наргиз ушла со сцены молча.

После этого злосчастного выступления она долго не могла прийти в себя. Какое-то время провела вдали от Таджикистана. Когда Наргиз, несмотря ни на что, пригласили принять участие в международном конкурсе «Голос Азии» в Алматы, она сначала согласилась, прошла два отборочных тура, но в самый последний момент решила отказаться от выступления на престижной сцене. «Я не готова. Мне не в чем выступать. Мне не с чем выступать!», - убеждала Наргиз своих удивленных друзей. «Ты сошла с ума», - отвечали они. В конце концов, Наргиз переубедили. Чего стоило ей после Юрмалы, снова выйти на большую сцену никто не догадывался: Наргиз была сдержанна и вида не подавала, что чего-то боится…

Первое место в конкурсе «Голос Азии» досталось ей. Серьезные союзные музыкальные критики, и не только союзные, но и мировые в унисон хвалили ее выступление. Наргиз парила в небесах, она будто родилась снова. Тогда же на съемках передачи «Вестник фестиваля», в которой о каждом финалисте готовили короткую телепрограмму, Наргиз, вышла из павильона, с чужой сумкой, оставив взамен свою. Она растворилась в своей радости и не замечала ничего вокруг, но при этом на реплики друзей: «Ты же теперь – звезда!», всегда одинаково отвечала: «Ой, я вас умоляю!».

Внутренний мир

Все те, кто был рядом с Наргиз, видели ее жизнерадостной, открытой, веселой, бойкой и в чем-то даже бесшабашной. Бесшабашность выражалась в почти детских шалостях: начиная от лазания по чужим огородам за цветам и заканчивая хождением по Москве в начале 90-х годов в парандже. Она могла удивить, она была душой компании, мир крутился вокруг Наргиз. Но это была одна сторона ее многогранной личности. Ведь даже песни Наргиз, казалось бы, такой веселой и беззаботной, какой ее знали друзья и близкие, отнюдь не были такими же легкими. Напротив, ее творчество и в первую очередь манера выступления, были наполнены глубиной и вселенской тоской о счастье.

«Хеч кас чун ман намебахшад гунаххои туро,

Хеч кас чун ман наменозад таманнои туро…»

(Никто, как я не простит тебе грехи твои, никто, как я не исполнит капризы твои…) – с трепетом пела Наргиз. Кому она посвящала эти строки - так и осталось тайной даже для ее близких людей. В общении с избранными друзьями, которых при всем ее огромном круге общения, у Наргиз были единицы, на тему ее чувств было наложено строгое табу. Друзья догадывались, что, несмотря на море поклонников, Наргиз безнадежно любила того, с кем ей не суждено было быть вместе…

Переполненные залы, которые Наргиз собирала в самом начале творчества, шумные праздники, союзный успех – все это служило плотной завесой для уютного мирка Наргиз. Ведь будучи всегда окруженной любящими людьми, вероятно, она оставалась глубоко одиноким и так, и непонятым человеком…

Сейчас на вопросы о каких-либо подробностях из жизни Наргиз Бандишоевой, у всех, кто казалось бы, должен знать о ней - всё, одинаковые воспоминания: она была яркой, она была веселой, она была открытой. Ни слова о ее чувствах, переживаниях и сокровенных мыслях…

Такой же одинокой и нетронутой с момента гибели Наргиз остается ее комната в отчем доме, из которой родители сделали домашний музей. В ней до сих пор стоит фортепиано, за которым маленькая Наргиз засыпала от усталости, по стенам развешаны черно-белые фотографии, из которых Наргиз смотрит на посетителей большими, глубокими глазами. Там ее дипломы, призы, вырезки из газет с лестными отзывами и яркие сценические костюмы. В этих стенах Наргиз жила своей жизнью. Впрочем, утаить все секреты своей души не удалось: живое творчество способно рассказать о Наргиз все…